Под лежачий камень и вода не течет. Человечество не могло существовать, не передвигаясь. Даже сказочный Иванушка-дурачок верхом на печи по лесам-полям ездил. А чем самодвижущая печь не паровоз? Движется. Труба. Из трубы дым. Может быть, это Иванушка и изобрел первый паровоз?
И все-таки нет Иванушке настоящего уважения и почета. Не поставлен ему памятник, не висят в учебных кабинетах школ и универов его портреты, не справляют его юбилеев. И причина не в том, что Иван-дурак личность сказочная, но и в том, что придумки его тоже сказочные и что, как в сказке сказывается, дела не делаются.
По бездорожью передвигаться хотя бы для соседского общения было невозможно. И пешие и конные, на слонах и верблюдах, а по снегу – на собаках и оленях люди тяжелым трудом долгими веками торили дороги. И в конце концов убедились, что "Via – vita": дорога – это жизнь.
Величайшее изобретение каменного века – колесо – свалилось человечеству на голову случайно, и поэтому стоило не одной жизни: в самом деле – камни тяжелее снега!
Многим каменные диски с дыркой посередине попадали не только по бестолковке с перхотью от спиленных рогов, а и в руки. И многие тогда вставляли в дырку палки. Но не все из многих вращали эти камни на палках, тем более, катая по земле.
Некоторые додумались взяться за обе стороны палки, совсем немногие – округлить края отверстия и поверхность катания диска. И только кто-то один прикрепил к оси две длинные палки – получилась первая в мире тачка!
Конечно, первое колесо даже в принципе имело не менее трех недостатков. Во-первых, оно было мало управляемым – катилось, куда само хотело. Правда, если его метко пустить с пригорка, то неслось на головы тех, кто был у подножия!
Во-вторых, опережало скорость мысли тех, кто его катал – за ним было не угнаться, а, прибежав, наконец, туда, где оно наворочало, можно было оказаться в битых. Вот откуда еще пошли выражения – "набитый дурак", "круглый дурак"! Вот еще откуда пришли в Россию две беды – дураки и дороги!
И, в-третьих, колесо, давая возможность человеку передвигаться быстро и далеко, воленс-неволенс породило так называемую жажду странствий, охоту к перемене мест, которая уже граничила с бродяжничеством!
Поэтому сначала первобытное большинство надолго задумалось, нужно ли ему это?
Дескать, куда нам торопиться? Разве здесь не прекрасно, в нашей стороне?
Вон вдалеке идет стадо мамонтов. А вон пасутся олени. Летают птицы. Каменный топор изобретен. Мы разжились шкурами. Научились добывать из камней огонь, высекая искры.
Нам известно, что Солнце рождается утром, каждый раз новое, и умирает вечером – точно так же рождается весной цветок, чтобы осенью умереть зрелым плодом. Земля плоская и у нее есть край. Остановимся же, чтобы с этим колесом не свалиться с края в бездну неизвестности!
Бездна, как разинутая пасть –
Не упасть, не упасть, не упасть!
Но ничто уже не могло удержать любопытных первопроходимцев от желания самому удостовериться, есть ли край Земли. Недаром поэт Федор Глинка, автор знаменитой "Тройки", писал, что "у нас все колеса спрыгнуты с осей и каждому колесу хочется на чужой оси повертеться"!
Потому, когда думающие вовсе поняли, что Земля круглая, то не только стали молиться колесу, но для тяжелеющих тачек стали строить дороги: грунтовые, деревянные, каменные.
Появились и колейные. В камнях продолбили две глубокие параллельные борозды для колес повозок. В рудниках ладили дороги из деревянных рельсов, по которым передвигали деревянные повозки. Оттуда вылезло на свет и пошло слово "трамвай" – бревенчатая дорога.
В конце 30-х гг. XVII века деревянные дороги стали заменять металлическими. Это были чугунные плиты с желобами для чугунных тележечных колес. А в 1767 году Ричард Рейнольдс уложил на подъездных путях к шахтам и рудникам Колбрукдэйла стальные рельсы в сечении формы U.
Для передвижения возов и тачанок сначала человек впрягался сам, потом захомутал лошадей. Конную тягу организовали и по первой в России рельсовой дороге, построенной в 1809 году на Змеиногорском руднике алтайским изобретателем П. К. Фроловым.
Долго не могли предотвращать сходы колес с рельсов. Затем вполне удачно у первых стали применять гребни, у вторых – грибовидную форму. Тогда, не будь дураками, задумали поставить на рельсы и самодвижущиеся телеги – паровые.
Первая в мире паровая машина двойного действия была построена в России. В середине XVIII века работал гиттеншрайбером (плавильным писарем) Барнаульского завода на Алтае Иван Ползунов. Толковому юноше поручили разведку местности, и он мастерски выполнил карту будущих рудников и математические расчеты. Позже не одна техническая проблема предлагалась для решения Ивану: раскрытие причин брака при изготовлении стеклянной посуды, доставка "драгоценного" каравана с серебром и золотом по неосвоенным землям в столицу империи…
В Санкт-Петербурге встретил молодую солдатскую вдову Пелагею Поволяеву, которая, в одночасье бросив столичные радости, отправилась за возлюбленным в дикие горные края.
Детей Ивану с Пелагеей Бог не дал. Все свободное время горняк проводил за книгами. За ученость нередко страдал, потому что соглядатаи доносили, будто Ползунов может вызвать дождь или, наоборот, прогнать тучи, словно стадо овец. Описывался случай "бесовщины и колдовства лютого", когда механик-самоучка изготовил "летающего змея и запустил в небеса, а оный зацепился хвостом за крест на Петропавловском соборе". За это "вероломное" деяние Ползунова чуть не отлучили от церкви. А "магия" объяснялась его интересом к воздушным явлениям и собственноручным изготовлением барометров.
Но особенно увлекся Ползунов книгой Шлаттера о рудокопном деле, десятая глава которой называлась "О водоливной огнем действующей машине". Оставшуюся часть жизни Иван посвятил созданию такого механизма. Свой "прожект" Ползунов направил в Санкт-Петербург и через год после некоторого "сумнительства" получил милость императрицы: "Людей давать столько, сколько у него работы случится".
В августе 1764 года без толковых помощников ценою неимоверных усилий и сотен бессонных ночей уже больной, измученный Ползунов показал миру свое творение. Но до пуска машины не дожил: 18 апреля 1766 года, как свидетельствует рапорт лекаря Якова Кизинга, у Ползунова "сделалось… из гортани с жестоким стремлением кровотечение, и продолжалось оно немалое время, которое было и унято, а после того великое колотье приключилось и от такого также получил свободу". 16 мая изобретатель умер от скоротечной чахотки.
Через неделю после кончины Ивана Ивановича Ползунова окончательный вариант паровой машины был пущен в эксплуатацию. Успех превзошел все ожидания. Но постепенно появилась течь между стенками цилиндров, а чем латать "дыры", никто не знал. Попытались берестой, да непрочна оказалась. В конце сентября машина "работою закончилась". Общее время ее полезной работы составило 1023 часа. За это время было выплавлено серебра 14 пудов, золота 14 фунтов. Чистая прибыль – более 12 тысяч рублей.
Шотландец Джеймс Уатт получил патент на свою первую паровую машину в 1769 году, а на паровой двигатель двойного действия, как у Ползунова, – лишь в 1782-м.
Между тем, попытки использовать силу пара для транспортных целей делались уже давно. В 1763 году француз Н. Ж. Кюньо построил паровую повозку для артиллерийских снарядов. Позже паромобили соорудили также англичанин У. Мердок и американец О. Эванс. Но развитию новых громоздких машин мешало ужасающее состояние грунтовых дорог.
В 1803 году английский горный инженер Ричард Тревитик построил первый в мире сухопутный пароход "Нью Касл". Он смело пустил свой дилижанс "сталь по стали" и гладкими колесами по гладким же рельсам, что считалось до него невозможным из-за недостаточного, будто бы, трения.
Четырехколесный паровоз (бочка на колесах) перевозил десять тонн груза или 70 пассажиров в повозке со скоростью около 10 км/час. Повозка по-английски waggon, отсюда пошло – вагон. Как и наша идиома времен всемирно известного почтальона Печкина из Простоквашино – "вагон и маленькая тележка": паровоз рядом со своим возом выглядел малышом. "А если кто на кого не колесо, а бочку катит, то это уже контейнерная перевозка!"
Через год в Лондоне построили первое испытательное кольцо, где Тревитик показывал другой свой паровоз, окрещенный очевидцами "Лови меня, кто сможет", на котором было можно прокатиться уже с "бешеной" скоростью около 30 км/час!
Так двести лет назад гигантская туша мировых событий сначала неуверенно повернулась к паровой тележке, потом грузно ввалилась в прицепку, и только стыки запели стаккато под колесами удивленной истории.
Покатилось по дорогам сто колес,
Появились поезда и паровоз…
Как раз в это время в вечерней платной школе на одной из шахт около Ньюкасла учился читать и писать молодой кочегар по имени Джордж СТЕФЕНСОН. Вскоре он стал признанным машинным мастером, заинтересовался паровым транспортом. А в 1813 году обратился к владельцам Клингвортских копей с предложением заменить лошадей "ходячими машинами" и просьбой покрыть расходы на их строительство.
Стефенсон получил согласие, и спустя год паровоз "Блюхер" был готов. Он имел котел длиной 2,4 м и четыре колеса диаметром 90 см. Движение к ним от двухцилиндровой машины передавалось через зубчатые колеса. 25 июля 1815 года на испытаниях паровоз мог "тащить восемь груженых вагонов весом около 30 тонн со скоростью 4 мили в час".
Как говорится, первый блин комом, но средств больше не было. Помог случай: Джордж получил конкурсную премию за лучшую конструкцию безопасной шахтной лампы и вложил ее в создание второго и третьего, более совершенных, паровозов. После открытия в 1822 году Геттонской железной дороги длиной 12,8 км, построенной по проекту Стефенсона, он добился сооружения в Ньюкасле первого в мире паровозостроительного завода.
Было построено уже 16 паровозов, когда из ворот предприятия вышел "Локомотив № 1" для Стоктон-Дарлингтонской железной дороги протяженностью уже 43,5 км.
Великий однофамилец автора Джордж Стефенсон в 1825 году лично провел первый поезд по первой в мире железной дороге общественного пользования паровозом своей постройки, которому присвоил это имя – Loсomotion.
Слово это происходит от двух латинских: loсos – место и motio – движение, – и переводится, как двигающий (тянущий) по определенному месту (рельсам). И слово, и понятие живы до сих пор.
Говоря современным техническим языком, локомотив – самоходная подвижная единица с силовой установкой для преобразования электрической или тепловой энергии в механическую и получения силы тяги, направленной на передвижение по рельсовому пути вагонов. Итак – локомотив не роскошь, а средство тяги.
"Думаю, это неплохое определение, поскольку оно абсолютно точно и ровным счетом ничего не объясняет", – очень уместно пошутил Карел Чапек.
Вот как описывала катание на паровом локомотиве одна английская актриса:
"...Небольшая веселая машинка состоит из печи и лавки, на которой помещается котел с водой... Дул резкий ветер, заставлявший меня закрывать глаза. Рядом со мною стоял бесстрашный Стефенсон. Я безумно влюблена в него и его машину".
Помощник Стефенсона вспоминал более основательно:
"Сцена, имевшая место утром 27 сентября 1825 года, не поддается никакому описанию. Многие, принимавшие участие в этом историческом событии, всю ночь не смыкали глаз и были на ногах. Всеобщая бодрость и веселость, счастливые лица одних, изумление и испуг других разнообразили эту картину.
В назначенный час процессия тронулась. Во главе поезда находился паровоз "Локомотив", управляемый создателем его – Стефенсоном; за паровозом следовали шесть вагонов с углем и мукой; вслед за ними – вагон, где помещались со своими экипажами директора и владельцы дороги; затем – двадцать угольных вагонов, приспособленных для пассажиров и переполненных ими, и, наконец, шесть вагонов, нагруженных углем. Впереди паровоза ехал верховой с флагом.
По обеим сторонам дороги стояла огромная толпа народа, многие бежали за поездом; другие верхом на лошадях следовали за ним. Путь имел небольшой уклон к Дарлингтону, и в этом месте Стефенсон решил испытать скорость паровоза; дав сигнал и очистив путь, он увеличил скорость хода до пятнадцати миль в час. Когда поезд прибыл в Дарлингтон, оказалось, что в вагонах было 450 пассажиров, а вес поезда составлял 90 тонн".
Вот откуда, оказывается, пришли наши железнодорожные выражения: "Бежать впереди паровоза" и "Уважаемые пассажиры, выгружайтесь живо, если живы!"
А если серьезно, то этот день во всем мире отмечается как день рождения железнодорожноготранспорта.
Следующим крупным контрактом, который выполнил Джордж Стефенсон уже вместе с сыном Робертом, было строительство железной дороги Манчестер–Ливерпуль. Но им опять пришлось доказывать преимущества паровозной тяги, ибо появилось конкурирующее предложение – использовать 21 стационарную паровую машину, которые должны были тащить составы канатами. Паровоз восторжествовал, но для выбора лучшей конструкции был назначен конкурс.
Джордж Стефенсон заявил: "Я построю машину, которая будет развивать скорость не менее 32 км/час". На эту "дерзость" один из журналов ответил: "Нет ничего более смешного и глупого, чем обещание построить паровоз, который двигался бы в два раза быстрее почтовой кареты. Так же мало вероятно, впрочем, что англичане доверят свою жизнь такой машине, как и то, что они дадут себя добровольно взорвать на ракете". Прочитав эти строки, Стефенсоны назвали свой новый паровоз именно "Ракетой".
В октябре 1929 года в местечке Рейнхилл под Ливерпулем и состоялась "гонка паровозов". Было заявлено пять паровозов, но один из них бдительные судьи сразу же дисквалифицировали, обнаружив спрятанную внутри обшивки лошадь, которая приводила колеса в движение через хитроумные педали. Осталось четыре: "Новинка" Брайтвайта и Эриксона, "Бесподобный" Гаксворта, "Упорство" Бурштеля и "Ракета" Стефенсонов.
Победила "Ракета", одолевшая три километра гоночной дистанции со скоростью 44 км/час. Через 11 месяцев она и более совершенный "Нортумбриан" повели первые пассажирские поезда по новой дороге.
Россиянцы первую "железку" общественного пользования между столицей и Царским Селом открыли 30 октября (11 ноября) 1837 года. В 1851 году было завершено строительство магистрали Санкт-Петербург – Москва. Общая протяженность железных путей в мире приблизилась к 100 тысячам километров.
И рельсы на стыках, маятниково стуча, соединили пространство и время, прошлое и будущее, реальность и надежды. И до сего дня при пересечении железной дороги ее умопомрачительная длина никому не только не омрачает жизнь, но на многое воодушевляет.
Появление паровоза расценивали как подлинное чудо. В "Попутной песне" у Николая Кукольника: "Дым столбом, кипит, клубится пароход..." "Вы знаете, сколько стоит дым от паровоза? – Тысяча фунтов одно колечко!" – это "Алиса в Стране чудес". У известного американского поэта Уолта Уитмена в поэме "Локомотив зимой" прямые пророчества:
Ты – образ современности!
Символ движенья и силы!
Пульс континентов!
А вот об этом же на аллегорической картине "Рождение железной дороги": изображена повозка, которую тянет по рельсам пухлощекий карапуз. На тележке – его родители: смуглый бородатый мачо (не путать с чмо!) страстно обнимает вырывающуюся у него из рук рыжеволосую молодицу.
Мужчина символизирует огонь, женщина – воду, младенец – рожденный от борьбы и сближения стихий пар. Все вместе – это рождение паровоза, движущегося по рельсам прогресса, это развитие железнодорожного транспорта.
Картина написана в 80-х гг. позапрошлого столетия выдающимся польским художником Матейко (Matejko) Ян-Алоизий (24.06.1838 – 1.11.1893) и сегодня в числе одиннадцати картин цикла "Триумф прогресса" находится в актовом зале Украинского национального университета "Львiвська полiтехнiка".
